Эвакуация

Наталья с дочерью Галей шли на восток среди потока эвакуированных, таща мешки с несколькими вещами и тощей надеждой. Поезда сменяли станции, на платформах сшибались взгляды, раздавались плач и шёпот, люди прижимали детей, прятались от холода и внезапной тревоги. Наталья держала Галю за руку так плотно, что, казалось, можно было прочесть по косточкам её маленьких пальцев заботу, и пыталась не думать о страшных новостях, которые шли вслед за эшелонами. На одной из станций воцарился хаос: эшелоны пришли одновременно, люди толпились у вагонов, кто-то споткнулся, кто-то закричал, послышался свист. Наталья отшатнулась, чтобы помочь женщине с ребёнком, повернулась — и рядом не оказалось малышки. Сначала она думала, что девочка спряталась в толпе или забралась в вагон, но зов остался без ответа. Сердце сжалось от паники, звон в ушах заглушал слова окружающих. Она кликала Галю, рыскала среди баулов и чужих одежд, цепляясь взглядом за каждое детское лицо, но толпа размывала надежду. Не теряя последних сил, Наталья отправилась дальше и, взяв путь в Алма-Ату, повела поиски в новом городе. Дорога была долгой и изматывающей: на станциях она спрашивала и оставляла записки, в вагонах обсуждали списки, в службах помощи слушали и сочувствовали. В самой Алма-Ате она бродила по приёмным пунктам, больницам и крытым базарам, показывала фотографию и говорила одно имя, будто произнесённое вслух могло привести Галю к ней. Каждый ответ, даже пустой, разжигал упорство: Наталья не прекращала искать, держась за мысль, что где-то в этом городе девочка ждёт маму. Ночи она проводила без сна, слушая шаги в коридорах общежитий, прикладывала к груди свёртки, словно пыталась уловить чужое дыхание. С каждым днём усталость гнула плечи, но вера и образ дочери не давали опустить руки.